Lovism


(jam)

Когда я впервые тебя увидел
Я не знал твоего имени
я не знал номера твоего телефона
но я сходил по тебе с ума

сегодня я знаю как тебя зовут
сегодня у меня есть твой телефон
я по-прежнему схожу по тебе с ума
но это ничего не меняет
в твоей жизни все места заняты
на несколько лет вперед

не знаю, наверно я напрасно позвонил
ты сказала, что никогда не выйдешь со мной
ты сказала, что устала напоминать о своем парне
милая, не кажется ли тебе, что ты сгущаешь краски?

Ты сказала, что снимаешь с друзьями кино
Откуда тебе знать, что такое кино
Откуда тебе знать, что такое искусство

Знаешь ли ты,
что муза хуже чем маньяк
что муза хуже чем сто маньяков
что муза в миллион раз хуже чем миллион маньяков

А что художник без музы?

И вот ты лежишь
лихорадя хандрой и безысходностью
как отработавшая три смены шлюха
и пытаешься оторвать взгляд от стены
лежишь и ждешь
лежишь и ждешь
лежишь и ждешь
когда же она появится снова
это как наркотик
только гораздо хуже

и тут уже речи нет о чести и достоинстве
ты только и думаешь об очередной дозе красоты

ты говоришь, что знаешь, что такое красота
откуда тебе знать что это такое
ты же никогда не видела себя глазами другого
улыбка и мир
твое тело обтекаемо и виртуозно

когда я смотрю в твои глаза
у меня кружится голова
словно я стою на крыше небоскреба
окончательно решив спрыгнуть

откуда тебе знать, милая, что такое красота

ты говоришь, что знаешь, что такое любовь
хочешь, я скажу тебе, что это такое
хочешь, я расскажу тебе, детка, что такое любовь
любовь – это плач по невозможному
любовь – это когда видишь тебя рядом
и не можешь прикоснуться
а потом остаешься один
и хочется перегрызть себе глотку
и судороги сковывают желудок
и слова как спекшийся спазм
и невозможно ничего изменить
ты знаешь, что тебе нужно только это
и также знаешь, что этого у тебя никогда не будет

и сон превращается в концлагерь

откуда тебе знать что такое любовь

я не знаю
я не знаю
не знаю
не знаю
не знаю
что мне делать
мне некуда смыться
везде одно

катастрофа
катастрофа
катастрофа
я больше не вижу ее
я больше не говорю с ней
я больше не вижу себя
я больше не говорю с собой

сегодня еще один день
который нужно прожить
но я не знаю
не знаю как
как мне это сделать

что я сегодня делал
мне кажется я так сильно сошел с ума
что этому просто нет названия

так много солнца
так много солнца
в ней было так много солнца
я жарился в ее лучах
я жарился в ее лучах как в микроволновке
я пропитан ею

ее глаза как свет в конце туннеля
это как в анекдоте
в том бородатом тупом анекдоте
точь-в-точь
я бегу на свет
я бегу на свет
а это идущий навстречу локомотив

да моя психика не добавляет и не убавляет мировых проблем
так что плевал я на этот мир
в этом мире я не нашел для себя ничего кроме боли
ничего ничего

сегодня я бродил по городу
в поисках работы
я заходил всюду
я с кем-то говорил
я кого-то видел
я что-то слышал
ничего цельного
расчлененная картина мира
тонкая грань за которой начинается безмолвие и неверие
неприятие и отторжение

чудовищное чувство
я всего лишь отработанный материал ее чар

где бывает бог когда мне хуево
где бывает государство когда мне хуево
где бывают все когда мне хуево

был поздний вечер
я купил себе пива
от которого меня скрючивает
мне было плохо
и мне хотелось усугубить положение
мне хотелось осложнить его настолько
чтобы потом не думать о последствиях

был поздний вечер
я бродил по улицам
и с каждым новым мигом
все острее ощущал что меня не существует

можно ли сказать что я есть что-то
когда у меня нет ничего

несколько минут назад ушел последний транспорт
у меня не было денег на такси
я не мог просто не мог
бывает же такое
я не мог попасть домой

я смотрел на звезды
я просто смотрел на звезды
прикорнув на скамейке
в парке среди бомжей
это был странный сон
как кофе на вокзалах
это был сон
в котором я не был человеком

видят ли вещи сны
какие сны видят ее губы
какие сны видят ее ноги
какие сны видят ее уши
что снится ее трусикам
что снится ее заднице
что снится ее грудям
что снится ее вагине

мне бы так хотелось узнать
мне бы так хотелось узнать
мне бы так хотелось узнать
какого цвета ее глаза когда она спит

(context)

фосфены связь молчание
между всеми нами напряжение связок
я умру через три слова
I Love You
гибкое звучащее и резонирующее в моих мозгах тело
она держит свой э-рот открытым
она нарезает мой взгляд тонкими ломтиками как колбасу
я разбиваю желтки ее глаз
и они шипят как яичница психоделических завтраков
глаза никогда не спят
желание перемещается как вирус
от носителя к носителю
от обреченного к обреченному
непорочная конвенция ласк
ее грудь создана для того, чтобы убивать
ее грудь служит в гестапо
она надевает бюстгальтер и это как палач надевающий маску
в ней столько потайных ходов, что там можно встретить не одного Минотавра

когда светит солнце это беда
когда светит солнце это лажа
когда светит солнце это хана
ее задница вне всякой эволюции
ее движения вне всякой механики
ее язык вне политики
я вижу ее языком
ее глаза как холодный чай с лимоном
нет мне успокоения и трезвости пока есть это
на компакт-дисках ее сосков записана самая прекрасная музыка
и она это знает
она вытягивает из меня музыку как показания против самого себя

в ее теле воплотилась вся прелесть человечных и бесчеловечных картин
она стояла возле картин вынужденно прикрывавших цветом свою эрекцию

она говорит красноречивее всех, ибо ее язык – язык тела

ее глаза - цветущее кладбище художников
она знает что такое проникновение
и она играет в него как в прятки
она смотрит только против шерсти
ее бедра ищут прикосновения
она делает это натощак
в ее волосах все змеи мира
я замираю и дышу через ее ушки
она примеряет одно за другим мои желания
она рада что в ее сосках я нашел источник
она рада что в ее тайниках я нашел кредо
ооооона рада что ее ноги врастают в мои мозги
она улыбается когда мне хочется плакать
и ее улыбка прокатывается по мне и застревает в районе паха
она смотрит на меня оттуда
там ее дом
там ее временное жилье
туда она забежала на минутку
она туда забежала на доли секунд
и скоро ей наскучит
и скоро она уйдет
и скоро ее грудями будут увешаны другие дома
и другие фейерверки будут витать в ее одежде
и в ее недрах будут рождаться другие чувства
она закусит свою губу и ее губ станет в сорок раз больше
я обхвачу ее попку подсолнухом и стану грызть

я нашел ритмы ее присутствия
это же так понятно
и я понимаю
и она понимает
и все понимают
что я безнадежен
даже те что верят в детство.

(cinema)

ее глаза пылали
ее глаза пылали
не нужно верить словам
что могут слова
когда есть глаза
которые пылают
как неотвратимость страха
в детских снах

и руки плавно переходят в ноги
и ноги плавно переходят в руки
и смех передается прямо в сердце

внятно произнесенный поцелуй
в это состояние погружаешься как в ванну
заведомо перерезав себе вены

я ничего не могу с собой поделать
видимо искусство человечнее самого человека
на мои вопросы нет ответа
я лихорадочно ищу листок бумаги чтобы запечатлеть свою скорбь
которая и так запечатлена в моих глазах
мне не нужно ничего говорить
мне не нужно ничего записывать
все поэмы у меня в глазах
и только в них можно увидеть
как мои поэмы изменяются
от бушующей обреченности манифеста до своего полного отрицания
это всего лишь мгновения
но именно в эти мгновения
каждое слово заявляет о своем существовании
и в мысли есть единство
и поэма начинает говорить
и поэма начинает говорить
языком костров
в которых фашисты сжигали книги

сейчас я на подъеме
во всем что я делаю есть тот светлый трагизм
который заставляет заткнуть в себе голос здравого смысла
этот светлый трагизм и вдохновляет меня на жизнь
это именно тот светлый трагизм который очень скоро прольет на все
трагический свет и поэты будущего поймут
что им предстоит развязать атомную войну красоты

тема любви
я всегда к ней возвращаюсь
думаю что это именно та тема
которая способна самовосстанавливаться до бесконечности
это обратимость необратимых процессов
я в щекотливом положении:
я ненавижу жизнь за то что она бессмысленна
я ненавижу смерть за то что в ней есть смысл

я не знаю ее
может она ангел
может быть

христианство мне всегда напоминало гомосексуализм
я бы принял любую религию,
в которой бог- женщина

я ощущаю себя таким беспомощным
меня столько раз пытались приручить
но ничего не вышло
а я так хотел стать прирученным
я так хотел
наверно потому
что это единственный способ не свихнуться

я любил ее больше всего на свете
я видел в ней спасенье

старая печальная история о человеке,
который спас всех кроме себя

иногда я вижу ее
иногда она видит меня
мы обмениваемся взглядами
так переглядываются заключенные
я любил ее больше самого себя
я видел в ней спасенье
может она ангел

я хотел принять ее в свое царство
я всего лишь хотел принять ее в свое царство
но у нее есть свое
и в нем она оперирует знаками поживей моего

мы расходимся в разные стороны
и может не увидимся никогда
я просто клоун
и она об этом знает
так пусть же
ее прощальное выражение лица
будет очередным моим трюком.

(underground)

Что делает в полуночном вагоне метро
в тусклом и глупо грохочущем вагоне метро
нечитабельный некредитоспособный и нелюбимый
одинокий поэт
которому предстоит еще не одна пересадка
прежде чем он доедет до конечной станции
и попадет в более менее свое место
которое вовсе не его
совсем не его

вчера было лучше чем сегодня
вчера все начиналось с утра
сегодня же похоже день воссоздан в ретроспективе

холодные металлические поручни в холодных металлических руках

станции проносящиеся как машины скорой помощи
люди сдохшие в самих себе
люди светящиеся от радости своей радости

а что здесь делает он
молчащий и нервно потрясывающий носком
неприятно удивленный

может только что он шел по освещенный улицам ночного города
может только что он купил себе мороженое и жадно его ел
может только что он ел себе мороженое и вдруг увидел ее с парнем
может только что он вспомнил что посвятил ей великолепные стихи
которые разместил на одном литературном сайте
и которое никто не пожелал прочесть
и которое он со злости удалил из каталога
и которое теперь пропало с концами
и может этих стихов теперь нет нигде
может их не существует так же как тысячи томов александрийской библиотеки

что делает в полуночном вагоне метро
нелюбимый нечитабельный и некредитоспособный
одинокий поэт
ни буржуа ни пролетарий
ни бог ни дьявол
ни брат ни друг
ни отец ни сын
ни муж ни любовник
ни король ни шут

неужели он думает
боже мой, что он делает
неужели он продолжает думать
неужели ему не хватает ежедневных лаж
неужели он продолжает верить в чудо

неужели ему удастся склеить сны?

Несколько заспанных лиц поднимаются с мест и направляются к выходу
Это их остановка
Они знают свое место

Где же сойти ему
Скоро станет совсем холодно
Скоро лето сдохнет

Сейчас он встанет и пойдет за остальными
Сейчас его обдаст ветром подземки
Сейчас ночь покажет свои зубы
И это окажется единственным что он разглядит в ночи

Куда мы идем Уолт Уитмен?


October 2002 -January 2003