1.
я наверно никогда
не закончу эту поэму
даже если она и закончится
никакой это не конец
просто мысли
бегущие по лезвию бритвы
рассекающей нашу жизнь
на сон и явь
я ничего не знаю о жизни
моя жизнь просто вызов
и ничего более
сейчас я скорее Винни-Пух
сочиняющий
пыхтелки
трахтелки
сопелки
не имеющие никакого смысла
просто продолжение моих действий
ничего не получается
я взялся за тему
лишенную темы
уже и не знаю
что со мной такое
что мне делать
мои силы истощены
я уже не верю ни во что
любовь
доброта
красота
со знаком минус
трагедия
всякое понимание
основанное на непонимании
весь бред
который я выдавал за поэзию
и пичкал им и себя
и окружающих
мне нечего сказать
это черный квадрат слов
простота и никчемность красоты
неуловимость эмоций
я словно подстреленный
на войне за свободу и достоинство
истекающий юностью как кровью
2.
я подбежал к ее лицу
это был небоскреб чувств
я должен был
посмотреть на себя
ее глазами
глазами в которых есть все
как номер-люкс
холодная волна безнадежности
холодные руки
и холодный голос
лета не существует
в ее глазах
никаких признаков жизни
немного воды в холодном солнце
бегство
почти осень
ветер и дождь
и я
выбегающий
поиграть с ними в ничтожество
мне нужно
просто необходимо
выпросить у себя
еще один день
я хотел увидеть солнце
но лета не существует
болотистые реки улиц
вьетконговский вертолет луны
я попал в окружение
3.
она проезжает мимо
на велосипеде моего желания
вращается колесо ее уловок
к которому подсоединено
динамо моих глаз
глаза свет и тень
я смотрю в пустоту
отсутствие надежды
отливающей в глазах
играющих во дворе детей
и домохозяек
спешащих на шейпинг или шопинг
несколько разморенных
на солнце автомобилей
и продуктовый магазин
пахнущий какао
был полдень
лето
каникулы
Бонифация
я пропадал у себя же на глазах
я не видел выхода
ни в чем
все началось давно
а может
все началось вчера
когда
я случайно встретил ее в кино
одну
с блестящими глазами
и взмокшими от жары
солнечными волосами
возможно у нее скоро будет ребенок
мы сидели рядом
и это был метафильм
в котором я легко бы мог получить премию
за лучшую мужскую роль второго плана
4.
я уже ничего не знаю, моя милая
наверно в этом есть какая-то закономерность
трагическая закономерность
в соответствии с которой
поэты обречены гореть
в вечном огне
своих погибших
и пропавших без вести любовей
мой исписанный до черноты блокнот
как братская могила
моих чувств
я и представить себе не мог
какой ценой дается удивление
сойти с ума
для меня стало
чем-то вроде дополнения к
отправлению естественных надобностей
как долго меня не существовало
я перескакивал с одного на другое
как долго меня не существовало
глаза звенящие как китайские колокольчики
как долго меня не существовало
улыбка превращенная в поэму
и сохранившаяся как гербарий
как долго меня не существовало
солнце не знает слов
как долго меня не существовало
я прислонился к ней плечом
и ощущал ее дыхание
я сидел в одном квадратном метре
со своей мечтой
и делал вид, что меня растрогал фильм
на самом же деле
я плакал в сердце своем
я рыдал
я был уничтожен
я смотрел на нее
я смотрел ей в глаза
и это было как будто
я безропотно тону
опускаясь в темную бездну океана
и смотрю наверх
и вижу яркое спокойное солнце
пробивающееся через толщу воды
как долго меня не существовало
сочные фрукты губ и грудей
даже не знаю
наверно я все-таки утонул
5.
почему нельзя
я трогаю ее
нет
низзя
ззя
почему нельзя
что заставляет нас
отказываться от желания
красного
как тряпка для быка
в ее глазах застыл страх
что такое
она боится меня
я боюсь ее
мы словно открыли что-то
что сможет нас обоих уничтожить
о чем ты думаешь
я смотрю на ее голые ноги
я хотел бы чтобы
она забила меня ими до смерти
они так прекрасны
я смотрю на ее нежные женственные руки
я хотел бы чтобы
она задушила меня ими
я смотрю на стройный ряд ее зубов
я хотел бы чтобы
она прокусила мне ими артерии
и высосала всю кровь
своими пухлыми чувственными губами
я смотрю на ее грудь
тугую и высокую
я хотел бы чтобы
она закормила меня ею до ожирения
я еще помню ее горячий поцелуй
обжегший мне душу
она не любит поэтов
ее идеал мужчины – воин, а не книжник
поэтому
я не говорю ей красивых книжных слов
и не ласкаю на антониониевский лад
не подмечаю глазами
чрезмерную сексуальность ее разведенных ног
из которой я хотел бы вывести новую цивилизацию
не сопровождаю восторженными восклицаниями
атлетичность ее походки
и силу заключенную в ее пластике
я просто наблюдаю
как маленький грустный ослик
наблюдаю часами днями и неделями
совершенно ясно что это не мой стиль
но кажется я попал
теперь я и видеть не могу богемных телок
заучивающих фразы из известных произведений
и цитирующих культовые фильмы
прописанных на всех возможных выставках
и творческих вечерах
постоянно обменивающихся компакт-дисками
и покрытых килограммами
контркультурных прибомбасов
теперь я видеть не могу себя
разглагольствующего о смысле жизни
о красоте и доброте
о науке и человечестве
о сексе и боге
теперь я полностью очарован
плевательским отношением к мудрости
поменьше есть
поменьше спать
советы в книжках не искать
культ совершенного тела
как единственная ценность цивилизации
ее крепкий и здоровый круп
доказывает недоказуемое
может людям и в самом деле
не нужна поэзия
6.
сейчас я только что
как вернулся со свидания
с нежной маленькой феей
в цветастом суперкоротком сарафанчике
обнажающем стройные
и золотистые от загара ножки
клеопатровой стрижкой
и черными глазами
ее тело пронимало мне голову
и скакало в ней как осциллограмма
опять это мерзостное мучительное рабство
перед сладеньким кусочком загорелой жопки
горечь и разочарования
я познакомился с ней пару дней назад
а сегодня наконец залез ей в трусики
дальше она заломалась
я бы мог довести начатое
но она не стоила моих усилий
я просто обмакнул в нее пальцы
и был таков
я возвращался домой
с красными как у кролика глазами
солнце билось о мою голову
как муха о стекло
ей еще нет 17-ти
а ее глаза уже
ни на минуту
не вылезают из моих штанов
ее кожа нежна и душиста
как утренний кофе
после бессонной ночи
и она постоянно упоминает всуе
имя своей матери
старой клуши
поставившей на ее пизду
все свое имущество
даже не знаю кто кого подцепил
еще один бред
от которого невозможно избавиться
7.
теплый летний вечер
что делают нормальные люди
в теплый летний вечер
когда воздух устилает асфальт ожиданием
и бесполезно что-либо предпринимать
пан или пропал
я иду по длинной дороге
уходящей за город
пустынно и темно
жизнь ассоциируется с водой
мои друзья сделали ноги
они покидали этот город с болью
радужные минуты отчаяния
я видел их глаза в аэропорту
когда они сдавали багаж
и махали с трапа стране
научившей их любить
я вспоминал
как мы киряли под Бреговича
и потеряв жопу плясали как умалишенные
дети обросшие годами
играющие в цирк и корриду
до первого блева
а потом высыпались на улицу
и тупо таращились в звезды
и я говорил
что мы победим
что за нами будущее
что с нас начинается новое человечество
я искренне верил
что так оно и есть
мы ведь боролись за свою свободу
свобода как глоток свежего воздуха
каждый новый день
как первый в жизни
8.
мы не могли расслабиться
нас словно давило со всех сторон
наши жизни
были всего лишь недолгими переменами
между всем и ничем
клинической социальной смертью
настоящим пожаром
для собирающихся жить
мы набирали в мозги побольше смысла
и окунались в смерть с головой
я понимал
что мир удирает от нас
и нам его никогда не догнать
а по вечерам
мы скитались в поисках развлечений
дожирая жрачку
и допивая пойло
хватая полубухих девок с трейлерными сиськами
и принимая их за матерей
и выкладывая им с души все дерьмо
и они смеялись
и поглаживали нас как новорожденных щенков
и мы припадали к их губам и сиськам
и стонали в предвкушении революции
а потом мы засыпали
и просыпались со стоячими членами
и пытались продолжить любовь
которой никогда не было
нечеловеческие муки безверия
я еще помню
как мы ходили к одному мудаку
с университетской кафедры
который сразу же забраковал мои стихи
и часами пиздел о нравственной ответственности
пока в соседней комнате
его дочь отсасывала моему приятелю
мы сидели
посреди его раздолбанной хаты
на скрипучем и жестком диване
от которого у меня постоянно урчало в животе
и его жена наливала нам кофе
подставляя моему глазу свои сморщенные дойки
это было первое место захоронения поэзии
в дальнейшем таких мест оказалась
целая гребаная долина Царей
и потом я вышел и сказал себе
ты должен привыкнуть к тому
что тебя никто не понимает
но как я мог это сделать
если каждый раз с новой телкой
я плакал
от невозможности израсходовать все свое желание
меня интересовали только идеи
но мечтал я только о плоти
мы бродили по парку
мимо скамеек с полуебущимися парами
и хотели всех телок подряд
мы искали любви
и наконец нашли ее
мысленно я постоянно возвращаюсь
к тем вечерам
когда мы
забывая о производительных силах
и производственных отношениях
медленно дохли от любви
высыхая
как мухи на клейкой ленте
мы боготворили образы
которые так и не смогли примирить
с возбуждающими их телами
мы засыпали ближе к утру
дрожа всем телом
от принятия холодного душа
и нескольких чашек крепкого чая
и поставленный еще с прошлого вечера диск
все крутился и крутился
все повторялся и повторялся
и вместе с ним крутились и мы
вместе с ним повторялись и мы
мы продолжали свое вращение в снах
где нас сбивало с орбиты
и несло в открытый космос
мы просыпались ближе к вечеру
и пытались придумать очередную причину
чтобы было зачем вставать
мы выходили на улицу и все начиналось заново
черные супрематические квадраты
безотчетной скорби и отчуждения
как взгляд человека
в бездну своего бытия
я провожал их одного за другими
и они все удивлялись
почему я еще здесь
я тогда им так ничего и не сказал
я был еще слишком молод
и не особо укладывался в слова
чтобы что-то узнать
мне нужно было это почувствовать
но сейчас
после всего что со мной было
я перестал прятаться
я здесь
потому что
именно в этом месте
я потерял из виду Любовь
9.
погода прекрасная, моя милая
любовь невозможно уничтожить
но в нее можно проиграть
любовь не ложится спать
и не ходит на работу
она похожа на джаз
исполняемый взглядами
кто-то сказал что
любовь – это преступление
которое невозможно совершить без сообщника
я постоянно видел ее в своих галлюцинациях
мы шли с ней по улице
мимо благополучных кварталов
в ухоженных многоэтажках
с квартирами в два этажа
что намного
намного хуже водородной бомбы
и мы знали об этом
мы програли, моя милая
мы проиграли ракушки наших улыбок
за которыми мы дни напролет ныряли
в теплое море ласковых слов
мы проиграли наши прогулки
начиненные луной
как тротилом
мы проиграли солнце
мы проиграли звезды
мы проиграли самое главное
мы проиграли самое значительное
мы програли любовь
мы програли все
ты осталась там
когда нас окружили
и тебя оторвало от меня
гранатой обывательской жизни
и с тех пор
ты стала моей фантомной болью
мой нежный ангел
моя милая
мое солнечное дитя
моя последняя надежда
июнь-июль 2003г.